Кононенко А.П. Терминология и атрибуция глиняных конусов и аналогичных им предметов с поселений майкопской культуры.

Третья Абхазская международная археологическая конференция. Проблемы древней и средневековой археологии Кавказа. Материалы конференции. (28 ноября – 1 декабря 2011 г.Сухум) Сухум, 2013. С.98-101.

 

ТЕРМИНОЛОГИЯ И АТРИБУЦИЯ ГЛИНЯНЫХ КОНУСОВ И АНАЛОГИЧНЫХ ИМ ИЗДЕЛИЙ

 НА ПОСЕЛЕНИЯХ МАЙКОПСКОЙ КУЛЬТУРЫ

 А. П. Кононенко

 При увеличении количества известных майкопских поселений возрастает и количество глиняных конусов-монолитов, которые на каждом отдельном поселении остаются достаточно редкой находкой. Относительно терминологии и атрибуции этой категории находок существуют различные мнения. Они рассматриваются как «очажные подставки» (однако на многих из их невозможно что-либо поставить) либо в качестве «очажных приставок» по аналогии с «рогатыми кирпичами», являющимися составной частью разборного переносного очага.

 

В этой связи стоит обратить внимание на опубликованные в малоизвестном издании материалы доследования в 1974 г. остатков одного из самых маленьких поселений майкопской культуры Дюрсо-1 (Кононенко, 2003. С. 40-56) и на недавние находки на одном из самых больших поселений – Натухаевское-3 (Колпакова, 2008; Шишлов и др., 2010а, С.77-78; Шишлов и др., 2010б, С. 374-377; Shishlov, Kolpakova, 2010. Р.23-24). Эти два поселения можно объединить в черноморскую группу майкопских памятников на основании их территориальной близости, схожих природно-климатических и геологических условий, значительному количеству высококачественных сосудов, раскрашенных красной краской (до 27% – Дюрсо-1), и по ряду других признаков (Сизов В. И. 1899. С. 94-95; Крушкол Ю. С. 1963. С. 83-85; Мунчаев Р. М. 1975; Кононенко А. П. 2003. С. 40-56; Шишлов А. В., Федоренко Н. В. 2006. С. 205-208; Шишлов А. В., Федоренко Н. В. 2008. с. 118-128).

 

Одной из самых распространенных форм на майкопских бытовых памятниках черноморской группы являются бокаловидные «сосуды» с ручкой-ухватом вместо дна. В одной хозяйственной яме могут встречаться обломки от 5–7 подобных «сосудов». Имеется такой «сосуд» и в тризне одного из курганов «Натухаевской» курганной группы (Шишлов и др., 2009. С. 443-447). Нижняя их часть (венчик) имеет неоднократный низкотемпературный вторичный пережог.

 

Учитывая наиболее вероятное функциональное назначение глиняных конусов-монолитов (для сохранения углей в очаге) предлагаем для их обозначения ввести термин «кипер» (с англ. «хранитель») (рис. 1, 1, 8–9).

 

Глиняные киперы поселения Дюрсо-1 изготовлены с использованием всех технологических приемов, характерных для майкопских «кухонных» сосудов. В одном из киперов прослежена укладка жгутов в шахматном порядке, что не было отмечено в «кухонной» керамике, но встречается в «парадной». Форма их имеет вид перевернутого бокала (вертикальный усеченный эллипс), венчик с внутренней стороны утолщен, а нижний его торец плоский. Верхнее отверстие перекрывалось глиняным бруском, которому после обмазки и отделки придавалась зооморфная форма[1]. В верхней части тулова под бруском имеются два симметричных отверстия, перпендикулярных стенкам кипера и направленных под углом вниз. Отверстия, таким образом, не предназначались для сквозного продевания, отсутствуют и следы их повреждений (рис. 1, 1, 8–9). На этом же поселении имеются фрагменты от одного или двух киперов (одинаковый состав теста, обжиг, близкие пропорции), не имевших бруска. На вершине одного из них жгутом было оформлено третье отверстие, более крупное, чем стандартные боковые (рис. 1, 7).

 

Не отмечено ни одного случая наличия цельноглиняных киперов. Все киперы изготовлены по технологии глиняных сосудов. В редких случаях присутствуют цельные каменные конусы и их обломки. В одной из ям были совместно обнаружены каменный конус и отбитая от него ручка-ухват (рис. 1, 10; Колпакова, 2008, С.199. рис.236/4,5. шурф 1, яма 1. п/о 40, 82). Судя по обжигу нижней части, каменные конусы выполняли ту же функцию, что и глиняные киперы, но при общей с ними внешней форме и размерах не имели отверстий и внутренней полости.

 

Киперы отсутствуют на поселении Мысхако (нижний, энеолитический слой). Возможно, их пока нельзя выделить среди имеющихся фрагментов, но брусковидные навершия, которые невозможно не распознать, отсутствуют полностью.

 

Таким образом, можно полагать, что киперы составляют новую керамическую форму майкопской культуры. Однако, обращает на себя внимание такая категория глиняных изделий как «цедилки». Их фрагменты имеются, как на поселении Мысхако, так и на майкопских памятниках, однако, на последних пока не удалось собрать полную форму. Обращает на себя внимание, что на одном из обломков «цедилки» с поселения Мысхако имеется дополнительно отверстие, абсолютно не понятное в технологическом процессе и более того делающее этот процесс бессмысленным. По размерам оно идентично размерам боковых отверстий майкопских киперов (рис. 1, 4).

 

«Майкопские» и «мысхакские» «цедилки» достаточно часто имеют не обработанную после проколов внутреннюю (рабочую для цедилок) поверхность при тщательной обработке внешней. По фрагментам «цедилок» поселения Натухаевское-3 восстанавливается частично их форма – высокая бокаловидная, аналогичная форме тулова киперов, а не «цедилок». Практически все фрагменты «цедилок» имеют, в т. ч. и после фрагментации, вторичный обжиг, что указывает на их связь с очагом, а не с процессом сцеживания. В тех случаях, когда вторичный обжиг происходил до фрагментации, край венчика имеет более сильный, неоднократный вторичный обжиг, характерный для киперов. «Цедилки» имеют более тонкие, чем у киперов стенки, ажурные от тонких проколов, и более качественное тесто (прочный черепок). По сравнению с ними киперы отличаются большей массивностью, но как для киперов, так и для «цедилок» использовался рецептурный состав теста, характерный для «кухонной» керамики, предназначенной для контакта с огнем.

 

Можно высказать предположение относительно пути развития формы киперов. При отжиге в очаге (отсюда и следы вторичного обжига) цедилок, пропитанных разлагающейся органикой, угли под ними должны были сохраниться дольше, чем на остальной площади очага. Отжиг цедилок не должен был мешать дневному процессу приготовления пищи и при наличии достаточного количества углей не требовал дополнительного наблюдения за ходом процесса отжига. Наиболее отвечает этим условиям ночной период, к тому же утром происходит облегченное разжигание очага, благодаря сохраненным углям. Именно это могло привести к появлению нового функционального предмета с приданием ему своей семантической нагрузки. Наличие же нефункционального отверстия на одном из фрагментов мысхакской «цедилки», возможно, является свидетельством того, что она была изготовлена уже целенаправленно как кипер, и нефункциональное для цедилок отверстие значительно облегчало (на первичном этапе развития формы данного предмета) снятие кипера с очага.

 

Полученные данные в значительной мере позволяют предположить, что «цедилки» поселения Мысхако фактически являются прототипом майкопских киперов и как отдельный тип киперов продолжают изготавливаться на поселении Натухаевское-3.

 

Однако ни майкопские (поселения Натухаевское-3 и Дюрсо-1) киперы, включая каменные, ни мысхакские невозможно отнести к разряду глиняных кирпичей. Сложность их конструкций, технологии и законченность внешних контуров формы не позволяет рассматривать их как одну из деталей конструкции очага. Поэтому вызывает сомнение возможность происхождения майкопских киперов от «рогатых кирпичей», имеющих четкую линию развития от стационарных очагов к переносным и составным мангалам, а также упрощение формы их составляющих.

 

Более вероятным, на данном этапе исследования, нам представляется появление цельноглиняных (культовых?) киперов в результате стилизации и упрощения первоначальной формы. При этом в одних локальных группах развитие этой формы могло миновать стадию, описанную выше для рассматриваемой черноморской группы, и стилизовались непосредственно энеолитические киперы, а в других – киперы черноморской группы могли упрощаться. Не исключено, что развитие их формы происходило путем смешения двух отмеченных направлений.

 

Принимая во внимание культовую составляющую киперов (хранители огня), необходимо учитывать их возможную близость с культовыми очагами и их составляющими, что не исключает появление под влиянием майкопской культуры в сопредельных культурах майкопских киперов, как дополнительных предметов в культе огня и домашнего очага. При этом представляется, что они могли выполнять функцию новых (дополнительных) культовых предметов, но не представлять собой какие-то части конструкции очага. Здесь же необходимо отметить одинаковый внешний облик киперов и галюгаевских «конусов» и отсутствие внешнего сходства с очагами и их составляющими, известными, например, на Долинском поселении (Круглов, Подгаецкий, 1941. С.193-196; Козенкова, 1964. С. 67-74).

 

Современное состояние источников позволяет предложить следующую классификацию киперов. Типологически они разделяются на два отдела: отдел I – киперы, изготовленные по технологии сосудов; отдел II – киперы-монолиты (каменные и глиняные), появившиеся в результате упрощения и стилизации первых. Отличие формы ручек-ухватов, венчиков, выемок в основании и т. д. следует рассматривать как варианты внутри определенного типа.

 

Отдел I(по технологии сосудов) составляют киперы трёх типов: тип 1 – прокольчатые с одним верхним отверстием (энеолит, майкоп) (рис. 1, 4–6); тип 2 – с двумя боковыми и одним верхним отверстием (рис. 1, 7); тип 3 – с двумя боковыми отверстиями и ручкой-ухватом (рис. 1, 1, 8–9).

 

Отдел II (монолиты) составляют киперы двух типов[2]: тип 4 – каменные монолиты (рис. 1, 10); тип 5 – глиняные монолиты (рис. 1, 11).

 

Предлагаемая терминология (киперы) и классификация (отделы I–II, типы 1–5) рассматриваемых изделий, возможно, будет способствовать выявлению и выделению в уже имеющемся археологическом материале обломков от киперов, изготовленных по технологии глиняных сосудов.

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

 

Круглов А. П., Подгаецкий Г. В. Долинское поселение у г. Нальчика // Материалы по археологии Кабардино-Балкарии. М. 1941 (МИА. № 3).

 

Крушкол Ю. С. Археологические исследования древней Синдики (Анапский район) экспедициями Московского Областного Педагогического Института им. Н. К. Крупской // УЗМОПИ. М. 1963. Вып. CXV.

 

Козенкова В. И. Исследование Сержень-Юртовского поселения в 1963 г. // Древности Северного Причерноморья. М. 1964 (КСИА. Вып. 103).

 

Кононенко А. П. Поселение майкопской культуры Дюрсо // Исторические записки (исследования и материалы). Новороссийск. 2003. Вып. 4.

 

Кореневский С. Н. Древнейшие земледельцы и скотоводы Предкавказья. М. 2004.

 

Мунчаев Р. М. Кавказ на заре бронзового века. М. 1975.

 

Сизов В. И. Восточное побережье Черного моря. Археологические экскурсии. МАК. СПб. 1899. Т. II.

 

Шишлов А. В., Федоренко Н. В. Памятники майкопской культуры в приморской части предгорий Северо-Западного Кавказа // XXIV «Крупновские чтения» по археологии Северного Кавказа. ТД. Нальчик, 2006.

 

Шишлов А. В., Федоренко Н. В. Памятники майкопской культуры в приморской части предгорий Северо-Западного Кавказа // Наследие Кубани. Сб. научных статей. Краснодар, 2008. Вып. I.

 

Шишлов А. В., Федоренко Н. В., Колпакова А. В., Кононенко А. П. Погребения майкопской культуры у ст-цы Натухаевской // Пятая Кубанская археологическая конференция. Тезисы и доклады. Краснодар. 2009.

 

Шишлов А.В., Колпакова А.В., Федоренко Н.В. Работы Новороссийского исторического музея-заповедника.// АО-2007. М. 2010а.

 

Шишлов А. В, Колпакова А. В., Федоренко Н. В. Исследования поселения майкопской культуры у ст. Натухаевской // XXVI «Крупновские чтения» по археологии Северного Кавказа. ТД. Магас. 2010б.

 

Shishlov A., Kolpakova А. A settlement of the Maikop Culture near Natukhaevskaya, the Black-Sea Region of the northwestern Caucasus // East Anatolian and Caucasian Bronze Age Cultures. 2^nd International Congress of Eurasian Archaeology (ICEA-2010). Abstracts. 1–5 march 2010. Tire.

 

Колпакова А. В. Отчёт об археологических разведках поселений Натухаевское-3, Победа-2, Победа-4 в ст. Натухаевская г. Новороссийска Краснодарского края (в зоне земельных отводов) в 2007г. Краснодар 2008г. НИМЗ НА-8296.

 

Рис. 1. Упомянутые в статье киперы (1, 4–11), фотографии слепыша (2 – 3), а также классификация киперов (4–11). 1, 8–9 – поселение Дюрсо-1 (1, 8 – реставрация 1984 г.; 9 – реконструкция 1982 г.); 2-3 – фотографии слепыша; 4 – поселение Мысхако; 5 – Серегинское поселение; 6, 11 – поселение Галюгай; 10 – поселение Натухаевское-3. (1 – фото Ю. Дубова; 2–3 – фото Н. Федоренко; 4 – реконструкция Кононенко; 5, 6, 11 – по Кореневскому, 2004; 1, 8 – реставрация Кононенко, 1984; 10 – реконструкция Кононенко по отчёту Колпаковой. (1, 4–9 – глина; 10 – камень)

 

---