Печать

Первая Абхазская международная археологическая конференция. Материалы конференции. Сухум. 2006. С. 202-205.

А.П.Кононенко

Грунтовый могильник эпохи средней бронзы в устье реки Дюрсо в районе Новороссийска.

В 1982 году экспедиция Новороссийского музея Истории провела охранные раскопки части грунтового могильника средней бронзы, обрушающегося в море, в устье реки Дюрсо. О скорости разрушения береговой полосы свидетельствует тот факт, что от построенного после войны на этом месте рыбзавода к моменту раскопок сохранился только угол одной железобетонной рыбозасолочной ванны.

Могильник находился у подножия крутого склона горы и был перекрыт щебеночными осыпями и скальными оползнями. В одном случае ширина скального пласта достигала 40 см и создавала иллюзию материка. Если бы не погребение под ним в береговом обрыве. Максимальная глубина погребений составляла 3 м от современной дневной поверхности.

Процесс ливневых сливов, щебеночных наносов и оползней происходил и в период существования могильника, причем беспорядочно и неравномерно на разных участках. В результате, более древние погребения оказались на большей глубине, при том, что в свое время каждое из них совершалось у уровня соответствующего ему участка древней дневной поверхности.

Максимальная глубина составила в исключительном случае 80 см от древней дневной поверхности у наиболее раннего на исследованном участке погребения №8, совершенном на галечной вымостке, в яме диаметром около 1 м. По характеру заполнения и каменному завалу очевидно, что погребение первоначально не засыпалось землей, а на дневной поверхности вокруг него была сооружена каменная башенка с кладкой до 6 рядов из крупных морских и «рваных» каменных плит. У северо-восточного наружного края кладки был обнаружен поставленный вверх дном миниатюрный лепной сосуд с четырьмя проколотыми миниатюрными ручками для шнурка, аналогичный серии сосудов могильника средней бронза «Мысхако».

Завалы каменных конструкций присутствуют практически над всеми погребениями могильника, а в отдельных случаях вокруг погребений удалось проследить и нижние ряды аналогичной кладки.

Все сосуды ставились вверх дном у погребения или на его перекрытие. Даже в тех случаях, когда сосуды, стоявшие на древней дневной поверхности, были разрушены, венчик оставался перевернутым вниз. Аналогичное положение сосудов наблюдается и на могильнике «Мысхако».

Конструкция погребальной камеры прочих погребений могильника в устье р.Дюрсо сводится фактически к небольшим каменным ящикам прямоугольной, в том числе двухкамерной (пристроенная к торцу ящика камера второго погребения (№21) или квадратной, дольменообразной (без отверстия) (П-20) конструкции, сооруженной на уровне дневной поверхности, или углубленной в нее по перекрытие. Дно могилы иногда вымащивалось плитами. Для торцевых плит или подбирался камень трапециевидной формы, или, как правило, трапециевидность придавалась тщательной обработкой. Трапециевидность , вероятно, была обязательна. Боковые стенки состояли из одной или нескольких плиток и обрабатывались крайне редко, вероятно, лишь для выравнивания верхнего края.

Наблюдается неполность каменных конструкций ящиков: отсутствие отдельных боковых плит, отсутствие большинства боковых плит, полное отсутствие боковых плит, отсутствие торцевой плиты в ногах и, наконец, в отдельных случаях полное отсутствие плит. При этом наблюдается присутствие камней, выполнявших роль наружных контрофорсов у несуществующих стенок. По-видимому, недостающие части конструкций стенок и перекрытий выполнялись из дерева и не сохранились.

Погребения одиночные, но встречается до 3-х-4-х подзахоронений. Основная часть погребений имеет северо-восточную ориентировку, но наблюдаются вариации отклонений вплоть до юго-западного сектора. Положение скелетов от сильно скорченного на правом, реже – левом, боку (кисти рук у черепа), положения на животе (кисти рук у черепа) и до положения на спине с подогнутыми вправо ногами, слабо подогнутыми ногами, вытянуто (кости рук в этих случаях прямо вдоль туловища).

Переход от скорченного к вытянутому положению наблюдается стратиграфически от более ранних к более поздним захоронениям.

Погребения, как правило, безинвентарные. Лишь в одном случае под черепом одного из скелетов (П-18) было обнаружено пятивитковая бронзовая спираль из тонкой пластинки, шириной 3 мм. В завале разрушенного в древности погребения №7 было обнаружено бронзовое тесло одного из распространенных северо-кавказских типов. Примечательно, что оно наиболее близко среди них к опубликованному Р.М.Мунчаевым теслу с острова Сицилия, что, наряду с находкой каменных грузил на грунтовых могильниках «Устье Дюрсо» и «Мысхако», а также большого количества крупных каменных якорей (отнюдь, не лодочных) с «Мысхако», дает дополнительную информацию к размышлениям, так как единичное сицилийское тесло резко отличается от типов тесел Сицилии и Италии.

И последней находкой стал миниатюрный, бронзовый, серповидный, черешковый ножичек 13-11 вв. до н. э. из погребения №3, разграбленного местными жителями, и относящемуся уже к поздней бронзе. При сооружении погребения были прорезаны завалы конструкций наиболее поздних захоронений могильника. Каменный ящик резко отличается по размерам, пропорциям, используемому материалу, тщательной обработке и подгонке от других каменных ящиков могильника. При этом, однако, в нем сохраняется трапециевидность торцевой плиты, кладка «башенки» по краю, вытянутое положение на спине в северо-восточном секторе, руки вдоль туловища, шесть подзахоронений в одной могиле.

Отметим, что подобный обряд конструкций могил у уровня дневной поверхности и железные серповидные ножи с отогнутым вверх черешком, станут господствующими в грунтовых могильниках 8-2 вв. до н. э. в районе Новороссийска.

На могильнике зафиксировано 2 захоронения животных (предположительно собак). Их ориентировка, положение на правом боку, каменные конструкции, перевернутый вверх дном сосуд – демонстрируют единый с погребениями людей погребальный обряд.

В погребении №17 череп был залит окаменевшей самосхватывающейся массой черно-коричневого цвета с примесью мелкого песка и ракушки. Среди разрушенных конструкций погребений были обнаружены глиняные сегменты, изготовленные из подобной массы путем сдавливания глиняного комка в ладони. Их цвет варьируется до серо-коричневого и темно-серого. Первоначально их фрагменты были приняты за остатки лепной керамики, но положение такой массы на черепе погребенного исключает присутствие режима обжига.

Подобная масса и сегменты присутствуют в грунтовом могильнике «Мысхако», один встречен в погребении, пристроенном к дольменному комплексу «Серегай». В центральном дольмене этого комплекса количество сегментов совпало с количеством погребенных в нем.

Присутствует подобная масса и сегменты и в других погребальных памятниках средней бронзы Новороссийского района.

В инвентарь погребений мы преднамеренно не включаем глиняные сосуды. Все они находятся вне погребений. Их перевернутое вверх дном положение явно носит культовый характер. Этнографически, перевернутые вверх дном, рядом с погребением, сосуды служили в качестве домика для души умершего.

Керамика грунтовых могильников «Устье Дюрсо» и «Мысхако» типична для керамики из дольменов, что, наряду с конструктивными особенностями грунтовых погребений и перевернутым вверх дном сосудом (вместо дольмена), позволяет предполагать их принадлежность к грунтовым погребениям дольменной культуры.

Не смотря на то, что за период существования могильника «Устье Дюрсо» древняя дневная поверхность увеличилась на высоту до 1,2 м, хронологически мы предполагаем, что исследованная часть могильника синхронна и более поздняя, чем поздние погребения исследованной части могильника «Мысхако». Здесь отсутствуют крупные галечные площадки, погребения в пакетах, сосуды с треугольной пластинчатой площадкой в верхней части ручек. Вместе с тем, в «Мысхако» отсутствуют сосуды с псевдо-ручками и налепными косыми каннелюрами. Есть еще целый ряд признаков, но мы их не будем затрагивать до публикации материалов «Мысхако».

Заканчивая сообщение, мы все же решили заострить внимание на совокупность ряда деталей, имеющих отношение к возможной религиозной интерпретации погребального обряда.

В 5 в. до н. э. в передней Азии получает развитие иранская религия магов-огнепоклонников, оформленная Заратушрой из различных ее вариантов в единую религию – зороастризм. При этом, зороастрийцы утверждали, что их религии уже 2 тыс. лет. Однако, в Передней Азии следов этой религии в предшествующий, столь длительный период не отмечается. Напротив, в период средней бронзы на Северо-западном Кавказе и в степи давно отмечена серия безинвентарных погребений и, так называемое, «пакетирование» или вторичное погребение. Пакеты есть в катакомбах, дольменах, в грунтовом могильнике «Мысхако». Спокойное отношение к костям скелета (в традициях зооастризма) присутствует при вторичных подзахоронениях могильника «Устье Дюрсо».

На древних дневных поверхностях периода существования могильника «Устье Дюрсо» выявлены небольшие кострища. По характеру прокала земли и мелким уголькам можно сделать вывод, что костры служили не для обогрева и приготовления пищи. В кострах мелкими веточками в течении нескольких дней поддерживался небольшой огонь. При проверке границы могильника в юго-западном направлении была разбита площадь, не давшая прогребений, но в ней, на расстоянии 15 м от ближайших погребений были выявлены такие же кострища. И необходимое расстояние, и характер кострищ соответствует 3-х дневному погребальному огню зароастрийцев.

Характер башенок-колодцев соответствует зороастрийскому требованию «Ямы».

Только у зороастрийцев собаку погребали по единому погребальному обряду и на том же кладбище, что и человека. Тоже мы наблюдаем и в «Устье Дюрсо».

Даже название древнегреческого города Бата на месте г.Новороссийска созвучна зороастрийскому «Вата» - богу ураганного разрушительного губительного ветра, что наводит на образ Новороссийской Боры (норд-оста) с его эффектной белой бородой, свисающей с хребта.

Таким образом, можно предположить возможность того, что территория Новороссийского района могла входить в область первоначального возникновения и развития течений протозороастризма.